Это была «…средней величины комната, уставленная маленькими столиками. Тут же сцена. Микроскопическая. Рояль. Буфет, где можно получить… собачьи битки и прекрасную малороссийскую колбасу за 20 коп.» — так о легендарном петербургском арт-кафе «Бродячая собака» писал в 1912 году журнал «Весь мир».
Подвал на Итальянской улице
Небольшой подвал на углу петербургских улиц Итальянской и Михайловской по сей день окутан множеством мифов и легенд. Именно здесь Максим Горький произнес свое знаменитое: «В футуристах все-таки что-то есть!» Здесь Владимир Маяковский возлежал на турецком барабане «в позе раненого гладиатора», а у камина сидела «затянутая в черный шелк» несравненная Анна Ахматова. Здесь на литературные вечера, музыкальные и театральные представления собирались футуристы Алексей Крученых и Велимир Хлебников, акмеисты Николай Гумилев, Осип Мандельштам и Георгий Иванов, символисты Константин Бальмонт и Федор Сологуб…
«Бродячая собака» — сакральное место, где все туда попавшие чувствовали себя сопричастными к чему-то большему, чем просто приятное светское времяпрепровождение. Рождалось ощущение связанности и единения, а толстые подвальные стены надежно укрывали от забот реальной жизни. Перед входом висел плакат: «Все между собой считаются знакомы».
Открылось литературно-артистическое кабаре, ставшее одним из главных символов Серебряного века, 31 декабря 1911 года. И название, и помещение были найдены случайно. Подобно бродячим псам главные идеологи затеи Алексей Толстой, Николай Евреинов и Борис Пронин рыскали по подворотням Невского. А то, что нужно, обнаружили под боком — в подвале дома Пронина.
Через «Биржевые ведомости» публику уведомили о том, что «подвал «Бродячая собака» (художественное общество интимного театра) будет открыт для гг. действительных членов и их гостей, входящих исключительно по рекомендациям действительных членов». Всеволод Князев незамедлительно сочинил «Собачий гимн»:
Во втором дворе подвал,
В нем — приют собачий.
Каждый, кто сюда попал
Просто пёс бродячий.
Художники Сергей Судейкин и Николай Сапунов расписали подвальное помещение на Итальянской улице «фресковой» живописью с элементами кубизма, масками итальянской комедии дель арте, фантазийными цветами и птицами. «Собака» начинала работать с 11 вечера и до утра, вначале встречи проходили по средам и субботам. Всеволод Мейерхольд организовал из «собачников» театральную труппу — «Товарищество актеров, писателей, художников и музыкантов».
А вот чужаков, желавших посмотреть, как отдыхают артисты и литераторы, богема держала в черном теле. Их узнавали с первого взгляда, опознавательным знаком служила одежда: элегантные фраки, смокинги, манишки и прически. С легкой руки Николая Сапунова таких называли «фармацевтами». Им продавали билеты, цена которых достигала 25 рублей. (Это была баснословная сумма. Средняя зарплата рабочего в промышленности составляла 24 рубля 20 копеек.) Но фармацевты, жаждавшие приобщиться к артистическому сообществу, охотно платили.
«Бойся собаки»
«Бродячая собака» задумывалась как место «для своих», поэтому и вход в нее было найти непросто. Следовало преодолеть одну подворотню, пересечь двор-колодец, затем — еще одну подворотню, свернуть влево и у стены неоштукатуренного кирпича найти ступени в «собачье подземелье». Там у дверей висели молоточек и доска, по которой каждому гостю полагалось постучать.
Со временем подвал превратился в своеобразное государство с гимном и гербом (сидящая собака, положившая лапу на античную маску), со своими законами, правилами, ритуалами, обычаями. Возглавлял кабаре Борис Пронин, именуемый Hund-директором. Устав общества был написан Алексеем Толстым. Основой устава стало отсутствие коммерческой выгоды: «Никому ни за что не выплачивается никакого гонорара. Все работают бесплатно».
Кабаре выпускало гербовую бумагу, на ней печатали приглашения, извещения, программы и афиши. У «собачников» были свои знаки отличия, главным из которых считался Орден Собаки с надписью «Cave canem» — «Бойся собаки».
Алексей Толстой заказал у переплетчика книгу для записи стихов, мнений, идей и пожеланий гостей. Названная «Свиной книгой» (по качеству кожи, которой была переплетена), исписанная и изрисованная вдоль и поперек, она содержала стихотворные наброски, шаржи, нотные записи экспромтов и карикатуры. Каждый момент «собачьей жизни» отражен в «Свиной книге», коих за историю существования «Бродячей собаки» было две.
Копия хуже оригинала
«Бродячая собака» закрылась 3 марта 1915 года. По официальной версии — из-за незаконной продажи вина. Имущество было выставлено на продажу, но доброе имя «Собаки» спас друг Бориса Пронина, директор большого завода Виктор Крушинский. Он заплатил необходимые 37 000 рублей. Увы, возродить «Собаку» на прежнем месте уже не удалось. Ее преемником стал «Привал комедиантов» на Марсовом поле.
Интерьер здесь напоминал «собачий»: расписанные сводчатые комнаты, свечи в старинных канделябрах, маски Бауты (популярные венецианские маски) вместо абажуров. Однако заполняла «Привал» самая разная публика, и «фармацевты» чувствовали себя здесь хозяевами. Неповторимо чарующая атмосфера «Бродячей собаки», как под гипнозом уносившая обитателей подвала прочь от реального места и времени, была навсегда утеряна.
P.S. В 2001 году в Санкт-Петербурге, на историческом месте, открылось арт-кафе «Подвал бродячей собаки». На столах — русские платки с бахромой, бар декорирован витражами, на стенах — современная живопись, повсюду фигурки собак, арлекинов и шутов, в белом коридоре между залами наши известные современники оставляют свои автографы и рисунки, а рядовые посетители с удовольствием фотографируются на этом фоне.
Источник: Российская газета