Карлос Гон был арестован в ноябре 2018 года после обвинений со стороны Nissan в том, что он занижал данные о своей зарплате и использовал корпоративные средства в личных целях. Гон отвергает эти обвинения.

Его — поначалу спорное — решение сократить расходы в Nissan в конечном итоге было признано спасительным для автопроизводителя, который находился в состоянии глубокого кризиса.

Карлос Гон считает, что он стал жертвой борьбы Nissan против растущего влияния французского автогиганта Renault, которому по-прежнему принадлежит 43% японской компании.

Описывая момент своего ареста в аэропорту Токио три года назад, Карлос Гон говорит: «Это было похоже на то, как если бы вас сбил автобус. Единственное, что я помню об этом моменте — это шок».

Карлоса Гона доставили в центр предварительного заключения в Токио, где ему выдали тюремную одежду и поместили в камеру. «Внезапно мне пришлось научиться жить без часов, без компьютера, без телефона, без новостей, без ручки — без всего», — вспоминает он.

Более года Гон находился под стражей или содержался под домашним арестом в Токио после освобождения под залог. Было неясно, когда состоится судебный процесс: опасались, что это может занять годы — и ему грозило еще 15 лет тюрьмы в случае признания виновным. И это в стране, где доля ообвинительных приговоров составляет 99,4%.

Когда после перевода под домашний арест Гону сказали, что ему нельзя общаться со своей женой Кэрол, он решил действовать.

«Я понимал, что не могу показывать свое лицо, поэтому меня нужно было где-то спрятать», — говорит он.

«И единственный способ, который приходил мне в голову, — это поместить меня в коробку или в багаж, чтобы никто не мог меня видеть, никто не мог узнать меня, и тогда план [побега] мог сработать», — вспоминает Карлос Гон.

Идея использовать большой кофр, коробку, в которой обычно перевозят музыкальные инструменты, была «самой логичной, особенно учитывая что в то время в Японии проходило много концертов».

Но все же: как мог человек, некогда находившийся в Японии в статусе селебрити, а теперь — героя самого известного скандала, незаметно пробраться из своего дома в столице в аэропорт и сбежать за пределы страны?

По словам Карлоса Гона, план заключался в том, чтобы вести себя в этот день как можно более нормально. «Это должен был быть обычный день, когда у меня была бы нормальная прогулка, нормальнаяодежда, нормальное отношение и — внезапно все меняется».

Гону пришлось сменить деловые костюмы, которые он носил годами, будучи топ-руководителем глобального автомобильного концерна, на что-то более повседневное. Например, джинсы и кроссовки.

«Вы можете себе представить, что мне приходилось ездить в места, где я никогда не был, покупать одежду, которую я никогда не покупал, — рассказывает он. — Все это было частью плана, чтобы создать максимум шансов на успех и при этом абсолютно не привлекать к себе внимания».

Из Токио Гон отправился на сверхскоростном поезде-экспрессе в Осаку, где в местном аэропорту его ждал частный самолет. Но сначала его нужно было поместить в кофр для музыкального оборудования, который находился в соседнем отеле.

«Когда вы залезаете в глухую коробку, вы не думаете о прошлом, вы не думаете о будущем, вы только думаете о настоящем», — делится он.

«Вы не боитесь, у вас нет никаких эмоций, кроме огромной концентрации на том, что это ваш единственный шанс. Если вы его упустите, вы заплатите своей жизнью, жизнью заложника в Японии», — говорит Карлос Гон.

Из отеля в аэропорт кофр с Карлосом Гоном везли отец и сын Майкл и Питер Тейлоры, которые выдавали себя за музыкантов.

В целом, по подсчетам Гона, он находился в кофре около полутора часов, хотя по ощущениям «казалось, что это длилось полтора года».

Частный самолет вылетел вовремя, и Гон, который уже мог выбраться из футляра, летел всю ночь, с пересадкой в Турции и приземлился в Бейруте на следующее утро.

У Ливана нет договора об экстрадиции с Японией, поэтому оставаться там для него было безопасно.

Однако американцы Майкл Тейлор и его сын Питер, которые уехали в США, были выданы властям Японии, и теперь им грозит три года тюрьмы за помощь в организации побега.

Также за решеткой может отказаться Грег Келли, бывший коллега Карлоса Гона по Nissan, который по-прежнему находится под домашним арестом в Токио из-за обвинений в том, что он помог своему бывшему боссу скрыть личные доходы. Келли также отвергает обвинения.

«Мне сказали, что суд над ним, вероятно, завершится к концу этого года. И бог знает, каковы будут результаты этого судебного разбирательства, поскольку дело сфабриковано. Мне жаль всех людей, ставших жертвами системы правосудия в Японии, всех до единого», — говорит Карлос Гон.

Первопроходец? Визионер? Эгоист на грани мании? Аутсайдер? Гон, наполовину ливанец, наполовину бразилец — гражданин мира и сочетает в себе все эти качества.

Его жизнь больше похожа на жизнь главы государства, чем на жизнь автомобильного менеджера.

Являясь одновременно главой Renault и Nissan, он был причиной неприязни для многих в обеих компаниях. Сотрудники Nissan опасались, что он привнесет в спасенный им традиционный японский бизнес французские правила. А тем, кто работал в Renault, не нравилось, что он сторонится французского истеблишмента и избегает появления на страницах парижских светских журналов.

Любой глава бизнеса глобального уровня должен уметь чувствовать политические нюансы. Тот факт, что Карлос Гон, проработавший почти 20 лет в Nissan, был полностью ошеломлен своим арестом в Токио, говорит о том, что он потерял связь с обеими корпорациями, которые он пытался сблизить.

В его истории есть все: высокомерие, корпоративная и глобальная политика и побег, достойный голливудского фильма. Он настаивает на том, что он не грешник, но человек, в отношении которого согрешили другие, и работает с юристами над тем, чтобы очистить свое имя.

А до тех пор он остается некогда большой рыбой, заброшенной в маленький пруд, живя в изгнании под вооруженной охраной в Бейруте.

Вряд ли это тот финал, которого он ожидал в необычной драме, перевернувшей его жизнь.