«Нам, борцам, бы не надо жениться…» — Российская газета

Трагическая судьба «красного банкира» в строчках из личного дела, личного дневника и судебного приговора

Партнер рубрики МКБ

О процессе подчинения старого Госбанка новой власти один из банковских руководителей позже вспоминал: «Среди нас были люди знакомые с банковым вопросом по книгам и учебникам, были специалисты по теории банков (Пятаков), оказались позже прежние служащие частных банков (т. Соловей), но не было ни одного человека, знакомого с банковской техникой в целом и в частности с техникой российского государственного банка»¹.

Вместе с новыми «некоммунистическими руководителями» в здание по Неглинному проезду пришли и специалисты «среднего звена», анкетные данные которых в более поздние времена вызвали бы немало вопросов.

Среди них был и Адриан Федорович Тимофеев.

Бдительный инспектор

Незадолго до революционных событий февраля 1917 г. газета «Ведомости Московского градоначальства и столичной полиции» в «части неофициальной» опубликовала заметку «Фабрикация подложного чека на 320 тысяч рублей», которая ничем не выделялась из разряда обычной криминальной хроники.

В заметке сообщалось о происшествии в Московском отделении Сибирского торгового банка: в последние дни января 1917 г. в товарное отделение банка в Ипатьевском переулке² зашел молодой офицер в чине поручика и предъявил служащему чек общества «Поставщик»³ на 320 тысяч рублей. Принявший чек банковский клерк быстро взялся исполнять требование клиента и, закончив свою часть работы, передал финансовый документ вышестоящему лицу — инспектору. Последнего сразу насторожило то обстоятельство, что чек на весьма значительную сумму предъявлен не в главное отделение московского представительства банка, а в товарное. Сличение чека с ранее полученными от общества «Поставщик» экземплярами усилило подозрения: графика написания букв в тексте и подписи имели еле заметные отличия от аналогов…

Клиент, ожидавший выдачи денежной суммы, мог, насторожившись, в любую минуту покинуть помещение, и это обстоятельство побудило инспектора действовать. Офицер был задержан, арестован, а попытка мошенничества вскоре была полностью доказана⁴.

По понятным причинам имя бдительного инспектора в заметке упомянуто не было. Однако, благодаря тому, что газетная вырезка сохранилась в семейном архиве потомков инспектора, сегодня мы знаем его имя: Адриан Федорович Тимофеев.

Вместе с заметкой у его внука хранится и письмо от 14 февраля 1917 г., направленное А.Ф. Тимофееву руководством Сибирского торгового банка:

«Милостивый Государь Адриан Федорович, осведомившись из доклада г. Я.А. Галяшкина⁵ о Ваших действиях при предъявлении к оплате подложного чека в Р. 320.000. — от имени Общества «Поставщик», Правление считает необходимым высказать Вам свою благодарность за проявленное Вами внимательное и вдумчивое отношение к делу».

Энергичный революционер

Адриану Тимофееву выпало жить в эпоху, богатую на события. Он родился 30 июля 1882 г. в Курске в семье купца 2-й гильдии, состоявшим во втором браке с мещанкой А.А. Черниковой. В семье воспитывалось четверо сыновей и дочь. По окончании курской гимназии Адриан поступил на физико-математический факультет Киевского университета (1898?), а с 1890 (?) г. учился на физико-математическом факультете С.-Петербургского университета, который закончил с отличием, впрочем, только в 1913 г.

К тому времени градус российской общественно-политической жизни поднялся до самой высокой отметки. Сохранилась тетрадь с фрагментами воспоминаний Адриана Тимофеева, написанных, как полагает его внук, в конце 1940-х — начале 1950-х гг.⁶ Будущий банковский служащий вспоминает, что еще со школьной скамьи увлекся марксистскими идеями, по взглядам ближе всего стоял к социал-демократам, одновременно симпатизировал народовольцам и эсерам. Во время учебы в столице он поддерживал связь со всеми представителями оппозиции, организовал кружки самообразования среди рабочих, курсисток и солдат. А на каникулах, приезжая в Курск, вел революционную работу среди крестьянства.

Адриан завел у себя дома гектограф и стал печатать листовки, расклеивая их на заборах и по стенам домов. При этом часть тиража уходила на заводы и в деревню. На прокламациях с эсеровским лозунгом «В борьбе обретешь ты право свое» стоял оттиск печати «Курского комитета партии социалистов-революционеров», состоявшего из одного человека — самого автора текстов. Но этого энергичному студенту было мало: он приступил к устройству типографии, для которой курские печатники добыли ему два пуда шрифтов. Типографию Тимофеев оборудовал в 7 верстах от города в подвале сельской школы, где учителем работал его соратник по эсеровской партии⁷…

4 декабря 1905 г. на губернском съезде эсеров в Киеве Тимофеев вместе с другими участниками был арестован, приговорен Киевской судебной палатой к 3 годам крепости и помещен в Лукьяновскую тюрьму. Через год после поданной кассации его выпустили под залог в 1000 рублей. Оставшийся срок — 1 год и 9 месяцев молодой революционер отбывал в курской тюрьме.

Здание Государственного банка РСФСР на Неглинной. Москва. Начало 1920-х гг.

Политический заключенный

Еще в Лукьяновской тюрьме политзаключенные выбрали Адриана Тимофеева одним из двух старост, которые добились права присутствовать при досмотре жандармами тюремных передач. И обеспечивали бесперебойную связь между заключенными. Это было не очень сложно: некоторые из жандармов и надзирателей не пренебрегали дополнительным заработком и за мзду приносили в тюрьму газеты, спиртное, переправляли на волю письма и т.д.⁸. Арестованные участники съезда, предварительно сговорившись, хранили молчание на допросах в кабинетах следователей, а в суде заявили о непризнании этого института самодержавной власти и отказе принимать участие в судебной процедуре.

О тогдашнем режиме содержания заключенных можно судить хотя бы по одному факту из тетради А.Ф. Тимофеева: благодаря своей выборной должности он смог получить в посылке запрятанный в окорок браунинг с патронами, а в чемодане с двойным дном — пироксилин и патроны с гремучей ртутью для подготовки взрыва тюремной стены. Правда, один из приговоренных к смертной казни отказался от побега. Старосте пришлось спешно избавляться от улик. Успех этой операции, осуществленной в тюремных условиях, тоже весьма определенно характеризует режим содержания.

Двое узников-эсеров (они были арестованы за пределами помещения, где проходил съезд) по заявлению сокамерников были оправданы. Остальных вместо ссылки на поселение и каторжных работ на срок от 6 до 20 лет приговорили к 3 годам крепости.

Через годы у Тимофеева, увы, будет возможность сравнить порядки в российских и советских тюрьмах.

А.Ф. Тимофеев. Из архивно-следственного дела. 4 декабря 1930 г.

Снова политический заключенный

После выхода из заключения, с лета 1909 г. Тимофеев служил в банковских учреждениях С.-Петербурга. Первоначально в Обществе взаимного кредита, позже — до 1 января 1915 г. — в Правлении Сибирского торгового банка, затем в его московском отделении — здесь и произошел эпизод с задержанием мошенника, о чем было рассказано выше. От партийной работы Тимофеев отошел, по его словам, в 1910 г.

После Октябрьских событий 1917 г. и национализации частных банков Адриан Федорович устроился на должность инспектора при Президиуме ВСНХ, позже перешел в Госплан. Одновременно преподавал математику в Высшей военной финансовой школе при Реввоенсовете, Военно-хозяйственной академии, в более поздние годы — на Высших курсах финработников НКФ, Курсах при Госбанке и Внешторгбанке.

4 октября 1921 г. декретом СНК РСФСР был учрежден Государственный банк РСФСР, 7 октября декрет утвердила IV сессия ВЦИК, а уже 13 ноября 1921 г. А.Ф. Тимофеев поступает на работу в Правление вновь учрежденного банка на должность ст. инспектора Инспекции. Карьера развивалась поступательно: старший бухгалтер-инструктор Центральной бухгалтерии, член Бюро по улучшению аппарата банка⁹… Но, как и для многих специалистов старой школы, рубеж 1920-х — 1930-х годов стал для Тимофеева роковым.

2 декабря 1930 г. он был арестован сотрудниками ОГПУ.

Тучи начали сгущаться над старыми специалистами после Постановления Оргбюро ЦК ВКП(б) от 27 июня 1927 г. «О проверке состава работников кредитных органов в целях их укрепления и подготовки новых кадров. Результаты проверки не заставили себя долго ждать. В подготовительном документе «О результатах обследования выполнения постановления ЦК ВКП(б) от 27/VI-27 о банковских кадрах», составленном не ранее сентября 1929 г. и предназначенном для Орграспреда ЦК ВКП(б) можно обнаружить обилие «компромата» на работников, позже уволенных в ходе чистки советского госаппарата.

Среди других — фигуранты сфабрикованных позже «госбанковского» и «наркомфиновского» дел¹⁰. В разделе персональных характеристик А.Ф. Тимофеев удостоился следующей аттестации: «Не способен проявлять инициативы. Антисоветский. Желания проводить директивы нет. Лентяй, саботажник. Необходимо удалить из банка»¹¹.

Вычищенным по I и II категориям госбанковцам вменялось в вину «проявление саботажа и задержек в работе, граничащее с вредительством, или явное и прямое вредительство»¹². Это не могло не повлечь весьма печальных последствий.

Брошюры о судебном процессе «Союзного бюро ЦК РСДРП(м)». 1931 г.

Следствие

Дело о «вредительской организации» в Госбанке СССР самым тесным образом было связано с процессом «Союзного бюро ЦК РСДРП(м)» (1931 г.), который был организован сталинским руководством с целью переложения ответственности за острейший социально-экономический и политический кризис на т.н. «буржуазных специалистов» и якобы стоящих за ними зарубежных вдохновителей-«интервенционистов»¹³.

По процессу «Союзного бюро» проходило 14 человек, из них двое — Б.М. Берлацкий¹⁴ и В.В. Шер¹⁵ — члены Правления Госбанка СССР (последний в банке на момент ареста не работал). Хотя на открытом судебном процессе 1-9 марта 1931 гг. были осуждены только 14 обвиняемых, однако, в общей сложности, по подсчетам исследователей, судебному преследованию по этому делу было подвергнуто 122 чел.¹⁶. Жертвы фальсифицированных дел зачастую арестовывались еще до того, как у следствия оформлялась окончательная версия обвинения. Только в процессе «следственных действий» и получаемых ориентировок «сверху» прописывался обвинительный сценарий (в подготовке которого участвовали сами обвиняемые) и на его основе происходило распределение арестованных по «группам». Об организации репрессивной кампании и методах работы следствия историкам сегодня хорошо известно, сохранилось и опубликовано немало весьма красноречивых свидетельств¹⁷.

По делу «Союзного бюро» был осужден и Адриан Тимофеев.

В постановлении от 31 декабря 1930 г. об избрании ему меры пресечения Тимофееву приписывалось не только вхождение в контрреволюционную меньшевистскую организацию, участие во вредительской работе в народном хозяйстве, но и изыскание и снабжение организации оружием, «за что получал деньги»¹⁸. К этому моменту его фамилия в качестве одного из членов контрреволюционной госбанковской организации фигурировала в показаниях других арестованных¹⁹.

Еще 3 декабря 1930 г. зять одного из бывших руководителей Госбанка Н.Н. Кутлера В.Н. Троицкий²⁰, арестованный 17 сентября, отрицал не только участие в контрреволюционной организации, но и знание о ее существовании. Только после 5 месяцев нахождения под следствием 17 февраля 1931 г. был сломлен и вынужден дать признательные показания²¹. В них подследственный раскрывает и такие «правдоподобные» подробности: «Прежде всего я старался разыскать утерянные связи среди слушателей Военной академии б. Генштаба и среди сослуживцев в армии Колчака… предполагалось оружие приобретать по двум источникам: 1) получением от заводов СССР и 2) случайной скупки у крестьян»²².

Появляются в этом протоколе, а также в протоколе от 20 февраля и упоминания об А.Ф. Тимофееве в связи с его якобы поездкой на оружейный завод в Тулу²³. О планировании такой командировки А.Ф. Тимофеева «для получения оружия» еще 9 декабря дал показания В.В. Шер²⁴.

На очной ставке 21 февраля 1931 г. А.Ф. Тимофеев отрицает утверждение Н.В. Троицкого о своем направлении в такую командировку. Равно не подтверждает он и историю о том, что якобы привез в 1928 г. из командировки в Берлин несколько револьверов, один из которых уступил ему. «Никогда за все время советской власти у меня не было никакого оружия и, следовательно, какой-либо передачи револьвера Троицкому», — читаем в протоколе показания А.Ф. Тимофеева²⁵.

Однако 25 февраля 1931 г. он уже капитулировал, признав, что должен был переправить из Тулы 200-250 наганов в Армавир, Минеральные Воды и ст. Тихорецкую в «подержаных корзинах для домашних вещей» — детали, которые, очевидно, должны были придать всей этой выдуманной истории правдоподобность…

Председательствующий Специального судебного присутствия Верховного суда Союза ССР Н.М. Шверник зачитывает приговор по делу контрреволюционной организации «Союзное бюро» ЦК РСДРП(меньшевиков). Колонный зал Дома союзов. Москва. 9 марта 1931 г.

Приговор

По следственному делу № 102976 прошло 6 обвиняемых. Пятеро, включая Тимофеева, признали себя виновными в том, что:

«1. Являлись активными членами контрреволюционной вредительской меньшевистской организации, поставившей себе цель свержения Советской власти в СССР и восстановления капиталистических отношений.

2. Активно участвовали в дезорганизаторской работе, проводившейся под руководством Союзного Бюро ЦК РСДРП в системе народного хозяйства СССР.

3. Входили в военную группу, созданную Союзным Бюро ЦК РСДРП, и вели в ней активную работу, контактируемую с военными планами ТКП и Промпартии»²⁶.

Решением судебной коллегии ОГПУ от 30 мая 1931 г. четверых обвиняемых, включая А.Ф. Тимофеева, приговорили к 10 годам лишения свободы, двоих — на 5 лет²⁷.

В уже упоминавшейся дневниковой тетради помещено стихотворение А.Ф. Тимофеева, озаглавленное «Декабрь 1930 г.» и датированное 1931 годом. Его художественная ценность невелика, но как свидетельство эпохи безусловно заслуживает внимания.

«Вот я снова в тюрьме очутился,

Двадцать лет все ж пришлось отдыхать,

И я снова в тюрьму возвратился

Юбилей свой тюремный справлять²⁸.

Пятый раз уж в тюрьму попадаю

Горемычные дни коротать,

Так судьба моя верно решила,

Чтоб с тюрьмою меня повенчать.

В двадцать пять я с тюрьмою спознался,

За народ я с царем воевал,

За рабочее дело сражался,

За крестьянскую долю страдал.

Стан ликующих сильных покинув,

Я к бесправным спустился рабам

И с отвагою жизнь молодую,

Все за них я отдать был готов.

В дни декабрьские пятого года

Арестован был снова царем,

И судебных властей приговором

На три года тюрьмы осужден.

Четверть века с тех пор миновало.

Власть рабочих, крестьян на Руси.

Я ж сижу за железной решеткой

Все равно как в те давние дни.

И теперь весь опутанный ложью

Я безмолвно лишь должен страдать,

Дожидаясь судьбы своей горькой,

От своих, с кем по тюрьмам сидел,

умирать.

Без семьи, без друзей одиноко

Провожу я последние дни;

Лишь не знаю,

умру ль сам на тюремной постели,

Иль покончат со мной палачи.

Дома дети, жена остаются,

Будут плакать они и страдать;

Нам, борцам, бы не надо жениться,

Легче было бы нам умирать.

Шлю вам, дети, привет свой последний,

Не горюйте, не плачьте по мне.

Ваш отец был борцом за свободу

И погиб он за правду в бою.

А тебе моей близкой и милой

Оставляю последний свой вздох.

Пред концом я твой образ любезный

Буду видеть в последний свой миг.

Тебе же, родина, мать дорогая,

Мне уж нечего больше отдать;

Пожелаю лишь правды побольше,

Чтоб на небе ее не искать»²⁹.

Обложка материалов проверки по делу «Союзного бюро ЦК РСДРП(м)».

Реабилитация

Адриан Федорович отбывал заключение в Верхнеуральском политизоляторе. 3 июля 1933 г. срок заключения был сокращен до 5 лет, а в 1934 г. он возвращается в Москву. Через два года судимость была снята (протокол заседания Президиума ЦИК СССР от 7 апреля 1936 г.).

Дочь одного из репрессированных госбанковцев — Н.И. Сканави³⁰ позже вспоминала:

«В 1930 г. взяли сначала двоих из нашего дома, их пугали, били, обещали освободить, если они напишут «Госбанковское дело» или «роман» — так тогда называли заключенные состряпанное обвинение во «вредительстве». Там стояла и папина фамилия. Одного из этих двоих я запомнила: Тимофеев вернулся, но прожил в соседнем с нами подъезде недолго, ходил, едва волоча ноги, и вскоре умер»³¹.

Память подвела мемуаристку, Тимофеев после возвращения в квартиру на Ленинградском шоссе еще успел поработать в системе Госбанка СССР. Драматическая история ареста и осуждения стала причиной семейного разлада. Как вспоминает его внук, бабушка³² после ареста мужа решила с ним развестись, а в одну из комнат подселить посторонних людей, чтобы таким образом сохранить жилье от возможной конфискации. Возвратившись из заключения, Адриан Федорович не смог простить жене такой «осмотрительности», семья распалась, но бывшие супруги вынуждены были проживать в одной квартире.

До 1945 г. А.Ф. Тимофеев преподавал высшую математику в Военно-воздушной академии им. Н.Е. Жуковского. Им написан учебник «Интегрирование функций» (ОГИЗ, 1948 г.). Умер в 1954 г., реабилитирован 30 июля 1990 г. за отсутствием состава преступления.

ПАО «МОСКОВСКИЙ КРЕДИТНЫЙ БАНК» (МКБ)

Универсальный коммерческий частный банк, предоставляющий весь спектр банковских услуг для корпоративных и частных клиентов, а также для финансово-кредитных организаций. Банк входит в список системно значимых кредитных организаций, утвержденный Банком России. Второй частный банк по объему активов по итогам 2020 года (данные рэнкинга «Интерфакс-100»). Банк был основан в 1992 г. Бенефициарным владельцем банка является бизнесмен Роман Авдеев.

Надежность и устойчивость МКБ подтверждается рейтингами ведущих российских и международных агентств: «А» от АКРА, «А» от «Эксперт РА», «Ba3» от Moody s; «BB» от Fitch; «ВВ-» от S&P, «А+.ru» от НКР. МКБ первым среди российских банков получил ESG-рейтинг от агентства RAEX-Europe на уровне BBB[esg].

P.S.

Судьбы целой плеяды госбанковцев «первого призыва» (начала 1920-х годов) оказались схожими, для многих из них арест тюрьма и последующая ссылка и лагерь даже при относительно благополучном стечении обстоятельств стали тяжелейшими жизненными испытаниями, надломили и на десятилетия сковали их былую энергию, разрушили профессиональную карьеру, отразились на родственном и дружеском окружении.

4 октября 2021 г. исполнится 100 лет со дня подписания декрета СНК РСФСР об учреждении Государственного банка РСФСР. В предъюбилейные дни полезно вспомнить не только о делах, но и о сотрудниках, стоявших у истоков возрожденного главного банка страны. Одним из них и был Адриан Тимофеев — человек отнюдь не простой судьбы и далеко не благополучной карьеры банковского служащего.

_{1. Осинский Н. Как мы овладели Государственным банком // Экономическая жизнь. 6 ноября 1918 г. № 1. С. 2-3.}

_{2. Сибирский торговый банк первоначально арендовал для своего московского отделения помещения в верхних этажах возведенного по проекту архитектора Б.В. Фрейденберга в 1890 году дома N 10 по улице Ильинке. Позже банк переехал в соседний дом № 12, где он соседствовал с Русским для внешней торговли банком. Одной из сторон дом, построенный по проекту архитектора Р.И. Клейна в 1880-1891 гг., выходил на Ипатьевский переулок. — Петров Ю.А. Москва банковская // Страницы истории банков и банковской деятельности в России. Сб. статей М., 1996. С. 160.}

_{3. Между акционерным обществом и банком существовали тесные связи. Акционерное общество суконного производства «Поставщик», возникшее в 1913 году в результате реорганизации торгового дома «К. Тиль», которое попало под административное управление, было учреждено по инициативе Н.А. Второва, Н.Т. Каштанова и Н.И. Дербенева при поддержке Сибирского торгового банка. В][ Совет банка входили последние двое. Акционерный капитал на момент создания общества составлял 3,8 млн рублей. Из 38 тыс. выпускаемых акций Сибирский торговый банк подписался на 12 825. В Совет общества, возглавлявшийся Н.А. Второвым, был введен управляющий московским отделением банка И.С. Шапиро. Под обеспечение акций, принадлежащих группе Второва, банком был открыт кредит, к которому «Поставщик» прибег и позже, когда было принято решение увеличить основной капитал акционерного общества на 1 млн рублей — Петров Ю.А. Коммерческие банки Москвы. Конец XIX в. — 1914 г. М., 1998. С. 237.}

_{4. Ведомости Московского Градоначальства и Столичной Полиции от 1 февраля 1917 года (№ 26).}

_{5. Галяшкин Яков Александрович — член управления московским отделением Сибирского торгового банка. В послереволюционный период вошел вместе с В.В. Тарновским, которого некоторые публицисты называют «отцом советского червонца», в состав Правления «Российского коммерческого банка» — первого частного коммерческого банка, учрежденного в нэповской России в 1922 г.}

_{6. http://opentextnn.ru/history/familisarchives/Timofeyevs_family_Archives/Adrian_Timofeev/. При разборе архива отца И.А. Тимофеевым была найдена прошитая тетрадь в жесткой обложке объемом 178 листов с сургучной печатью конторы Курского тюремного замка. Тетрадь была заверена подписью и датирована 30 сентября 1907 г. Она содержала не только записи тюремного периода, но и более поздние тексты. Сканированные записи размещены на сайте электронного периодического издания «Открытый текст» с указанием нумерации тетрадных листов.}

_{7. http://opentextnn.ru/history/familisarchives/Timofeyevs_family_Archives/Adrian_Timofeev. Л. 31-32.}

_{8. Там же. Л. 70.}

_{9. См.: Список сотрудников Правления Государственного Банка по состоянию на 1 окт. 1922 г. М., 1922. С. 34; Личный состав Государственного Банка СССР на 1 сентября 1923 г.: Список членов Правления и старших сотрудников Правления и местных учреждений Банка. М., 1923. С. 4; Список контор, отделений и агентств Государственного Банка СССР на 1 октября 1924 года. М., 1924. С. 5.}

_{10. В числе вычищенных оказались будущие фигуранты «госбанковского дела» А.И. Лежнев, Г.В. Рочко, Н.А. Сканави, А.Н. Сахаров, А.И. Антокольский, М.Я. Кассациер, В.А. Лепешкин, Е.С. Лурье, А.З. Мжедлов-Серебряков.}

_{11. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 74. Д. 60. Л. 118.}

_{12. По страницам архивных фондов Центрального банка Российской Федерации. Выпуск 17. М., 2016. С. 22.}

_{13. Подробнее см.: Николаев М.Г. Разгром «вольных стрелков»: дело о «меньшевистской вредительской организации в Госбанке СССР» (1930-1931 гг.) // Российская история. 2014. N 2. С. 104-127.}

_{14. Берлацкий Борис Маркович (1889-1937) — финансовый деятель. С октября 1924 по декабрь 1930 г. член Правления Госбанка СССР. Помогал проведению денежной реформы в Монголии (1925-1927). Арестован 2 декабря 1930 г. 9 марта 1931 г. по фальсифицированному органами ОГПУ делу «Союзного бюро ЦК РСДРП (меньшевиков)» приговорен к 8 годам лишения свободы. По сведениям М.П. Якубовича, в тюрьме заболел психическим расстройством. Находился в заключении в Верхнеуральском политизоляторе, Балашовской тюрьме Ленинградской области, где и умер 3 декабря 1937 г. Реабилитирован 13 марта 1991 г.}

_{15. Шер Василий Владимирович (1883-1940) — политический деятель. Член Правления Госбанка РСФСР/СССР с 13 января 1923 г. по 20 декабря 1929 г. В 1930 г. — зам. заведующего архивом института К. Маркса и Ф. Энгельса. В мае 1930 г. уволен по 1-й категории в ходе чистки советского госаппарата, которую проходил как бывший сотрудник Госбанка. Апелляция в Центральную комиссию по чистке советского госаппарата была отклонена. Находясь с конца июля в 1,5 месячном отпуске, арестован в начале сентября 1930 г. 9 марта 1931 г. по фальсифицированному органами ОГПУ делу «Союзного бюро ЦК РСДРП (меньшевиков)» приговорен Специальным судебным присутствием Верховного суда СССР к 10 годам лишения свободы. Отбывал заключение в Верхнеуральском политизоляторе. В 1940 г. заключение заменено ссылкой в Чкаловскую обл., позже в г. Хотин (?) (или Хотимск ?). Умер в заключении. По приговорам 1937 и 1940 гг. реабилитирован в 4 декабря 1955 г. Окончательно реабилитирован 13 марта 1991 г.}

_{16. Меньшевистский процесс 1931 года. Сб. документов. В 2-х книгах. Кн. 1. М., 1999. С. 6. Количество привлеченных по делам, связанным с «меньшевистским процессом», с трудом поддается исчислению.}

_{17. Среди других — письмо М.П. Якубовича Генеральному прокурору СССР (5 мая 1967 г.), опубликованное в кн.: Медведев Р.А. О Сталине и сталинизме. М., 1990. С. 250-253; Письмо Л.Н. Юровского в коллегию ОГПУ СССР (копия ЦК ВКП(б) — т. И.В. Сталину, СНК СССР — т. В.М. Молотову) из Суздальского политизолятора ОГПУ СССР 4 июля 1932 года // Л.Н. Юровский, Денежная политика Советской власти (1917-1927). Избранные статьи. М., 2008, С. 575-584; Письмо Н.Д. Кондратьева председателю ОГПУ В.Р. Менжинскому 17 ноября 1932 г. // Кондратьев Н.Д. Суздальские письма. М., 2004. С. 99-134: дневниковые записи М.А. Валерианова-Броунштейна, опубликованные в статье: Уйманов В.Н. Процесс «Союзного бюро меньшевиков» и судьба меньшевика М.А. Валерианова-Броунштейна // Вестник Томского Государственного университета N 355. Февраль 2012 г. и др.}

_{18. ЦА ФСБ России. Дело Н-7824 в 58 томах. Т. 34. Л. 2048.}

_{19. Протоколы допросов: А.И. Лежнева от 12 декабря 1930 г. (ЦА ФСБ России. Д. Р-27952 в 5 томах. Т. 1. Л. 23); Ф.Н. Цуканова от 30 декабря 1930 г. (Там же. Т. 1. Л. 99); А.И. Антокольского от 14 декабря 1930 г. (Там же. Т. 1. Л. 150); А.Н. Сахарова от 20, 21, 29 декабря 1930 г. (Там же. Т. 1. Л. 194, 196. Л. 231-231 об.), сотрудника ВСНХ Р.С. Гордона от 10 января 1931 г. (Там же. Т. 3. Л. 330 об.-331).}

_{20. Троицкий Василий Николаевич (10.12.1888-1947) — зять Н.Н. Кутлера — одного из руководителей Госбанка в 1921-1924 годах. Окончил Чугуевское военное училище. С 1914 г. — на фронте в чине подпоручика. Занимал штабные должности в армии Колчака. После разгрома колчаковской армии в составе Оренбургского корпуса оказался за пределами российской территории в Западном Китае. После вытеснения отряда Бакича в Монгольский Алтай и пленения Монгольской «красной» армией был в числе других передан советским войскам. 25 мая 1922 г. Военной Коллегией Сибирского Отделения Верховного Трибунала ВЦИК приговорен к 3 годам заключения условно. С 1922 г. — в Новониколаевском отделении Госбанка. С сентября 1922 г. — в нефтяной части товарного отдела Правления Госбанка, позже в кредитно-плановом подотделе Инспекции, с 1927 г. до 1929 г. — в Агентстве Госстраха при Госбанке. Уволен как бывший колчаковский офицер. Перед арестом безработный. Арестован в ночь с 17 на 18 сентября 1930 г. Приговорен Коллегией ОГПУ 30 мая 1931 г. по делу «Союзного бюро меньшевиков» к 10 годам ИТЛ. Во второй половине 1930-х годов работал в управлении «Москваволгостроя». Реабилитирован 30 июля 1990 г. Подробнее о Н.Н. Кутлере и В.Н. Троицком см.: Николаев М.Г. Николай Кутлер: жизнь в двух эпохах (страницы биографии одного из руководителей Госбанка периода нэпа). М., 2018. С. 253-264.}

_{21. ЦА ФСБ России. Дело Н-7824 в 58 томах. Т. 34. Л. 2067-2068.}

_{22Там же. Л. 2088, 2091.}

_{23Там же. Л. 2092, Л. 2102-2103.}

_{24. ЦА ФСБ России. Дело Р-27952 в 5 томах Т. 2. Л. 58.}

_{25. ЦА ФСБ России. Дело Н-7824 в 58 томах. Т. 34. Л. 2051-2052.}

_{26. ЦА ФСБ России. Дело Н-7824 в 58 томах. Т. 21. Л. 158-159. В обвинительном заключении В.Н. Троицкому отводилась роль эксперта в деле оценки предложений ТКП и Промпартии по созданию военных отрядов, а А.Ф. Тимофееву вменялось в вину «получение директивы от В.В. Шера по отысканию связей с Тульским заводом» (т.е., строго юридически — даже не деятельность по исполнению этих директив).}

_{27. Там же. Л. 160.}

_{28. Примеч. автора: «В Киеве на областном съезде был арестован 4 декабря 1905 года, а теперь 3 декабря 1930 года, через 25 лет, на один лишь день ранее, чтобы отпраздновать юбилей уже на месте».}

_{29. http://opentextnn.ru/history/familisarchives/Timofeyevs_family_Archives/Adrian_Timofeev. Л. 121-122.}

_{30. Сканави Николай Александрович (1882-1964). В Госбанке РСФСР с 1922 г., в отделе промышленных ссуд (позже отделе кредита). Последняя должность — консультант кредитной группы «А» (промышленность) Кредитно-планового управления. Уволен в ходе чистки советского государственного аппарата. С мая 1930 г. работал на Люберецком заводе сельскохозяйственного машиностроения. Арестован 16.12.30 г. Виновным себя признал. Приговорен к 10 годам ИТЛ. Для отбытия наказания отправлен в Казлаг ОГПУ (г. Алма-Ата). 15.05.31 г. приговор в части конфискации имущества и высылки семьи отменен. Отбывал наказание в Карлаге и БАМлаге. С 1936 г. работал вольнонаемным в г. Свободном, позже переехал в г. Семенов (Горьковская обл.), начальник плановой группы Семеновского чугунолитейного завода. 5.02.38 г. арестован по подозрению в шпионаже и вредительстве. За недоказанностью обвинения освобожден из заключения 2.02.39 г. Работал плановиком в г. Тамбове, позже в Гурьеве, с 1945 г. в Краснодаре и вновь в Тамбове. После реабилитации 3 октября 1957 г. вернулся в Москву.}

_{31. Строева М.Н. Мой отец // Театр. 2006, № 4 / Публикация и примечания А.Ф. Строева. С. 143-158.}

_{32. Крамская (Тимофеева) Анфиса Антоновна (1890-1975). Окончила в 1905 году с золотой медалью Старооскольскую женскую гимназию, учительница математики в земской школе Курской губернии, училась на Петербургских высших женских (Бестужевских) курсах (год окончания отделения математики с отличием 1916-й), банковская служащая. В послевоенный период вела занятия в Московском областном педагогическом институте имени Н.К. Крупской по методике преподавания математики в средней школе, кандидат педагогических наук (1950). На момент ареста А.Ф. Тимофеева в анкете арестованного было указано: «Жена Анфиса Антоновна Тимофеева, до революции артистка, теперь табельщица на зав. Мельстрой». — ЦА ФСБ России. Дело Н-7824 в 58 томах. Т. 34. Л. 2049.}