Не берусь судить: то ли это случайное совпадение, то ли специально спланировано, но именно в канун семидесятилетия выдающегося российского хирурга академика Баграта Алекяна официально заявлено: есть специальность «рентгенэндоваскулярная хирургия заболеваний сердца и сосудов». Премьер-министр России подписал соответствующий документ. Отныне ВАК готов принимать к защите диссертации по этой специальности.
Главная ее особенность: вмешательства проходят без разрезов, без наркозов, через небольшие проколы под контролем рентгеновских лучей в специальных оперционных. — Таким образом, этот круг работы и вклада Баграта Гегамовича в отечественную медицину, и в частности в становление специальности как таковой, завершился победой и торжеством дела всей его жизни.
Баграт Алекян организовал, построил очень нужную, очень важную специальность, вырастил более 60 замечательных учеников, многие из которых заведуют отделениями и работают в различных точках нашей страны и за рубежом. Я иногда шучу: «К Баграту прилипают его ученики как пчелы на мед». И потому что это новое направление в медицине, в хирургии. Но самое главное — он их ведет и после окончания обучения. Они постоянно собираются на организованные им же ежегодные конгрессы, в которых участвуют тысячи специалистов со всего мира.
Это говорит мне друг юбиляра (время дружбы 50 лет!), соратник и начальник по совместной работе, директор Научного медицинского исследовательского института имени Вишневского академик Амиран Ревишвили. А мне даже немного обидно: недавно с Багратом Гегамовичем виделись, разговаривали. В том числе и о предстоящем юбилее. И он ни слова не сказал о важнейшем событии в своей жизни. Жалуюсь Амирану Шотаевичу, а он смеется: «Это же Баграт! Для всех, о всех. О себе в последнюю очередь. Мы полвека дружим, работаем вместе и рядом. Сегодня он мой первый заместитель по науке в НМИЦ имени Вишневского, в котором он с 2016 года. До этого более 40 лет работал в Бакулевском центре. И я там работал. И у меня, и у него судьба сложилась так, что мы начинали и продолжаем вместе».
Обиду затаила: все-таки дни юбилейные.
Баграт, в вашей семье врачей не было. А вот вы…
Баграт Алекян: Мы жили в Ереване. Когда мне исполнилось десять лет, я целых три месяца болел, лежал. Что-то случилось с ногой. Сосед по дому, врач, был удивительным человеком. В меня, можно сказать, вселилось: лучшая профессия — лечение людей. И в 1968 году поступил в Ереванский медицинский институт, который и окончил в 1974 году.
Конечно, с красным дипломом?
Баграт Алекян: Ошибаетесь! У меня была тройка по политэкономии. Потому о красном дипломе не могло быть и речи.
Однако выдающийся ученый, хирург, организатор академик Владимир Иванович Бураковский в 1975 году, всего через год после окончания вами вуза, взял вас в Институт сердечно-сосудистой хирургии…
Баграт улыбается тому, что знаю об этом факте его биографии. Факте, которым он несказанно гордится, считает судьбоносным. Говорит, что в его трудовой книжке всего две записи. 42 года работы в этом Институте (ныне центр сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева) — с 1975 года по 2016 год. А с 2016-го и по сей день — Институт имени Вишневского.
После нашего вмешательства ребенок на глазах оживает. Уходит синюшность, кроха становится розовым. Живет
Может, и не самое популярное в наше стремительное время качество жизни под названием верность, но, согласитесь, притягательное. Со своей будущей женой Мариной Баграт учился с первого класса в школе. В этом году им обоим по 70 лет. И 50 лет совместной жизни — золотая свадьба.
Внедряются в разговор цифры. Как без них! Время же не только стремительное, оно еще и цифровое, даже во врачевании. Баграт Гегамович делает в год 600 операций на сердце, сосудах.
А первую операцию помните?
Баграт Алекян: Это был 1978 год. Из роддома привезли ребенка восьми часов от рождения. Тяжелейший врожденный порок сердца, транспозиция аорты и легочной артерии. Дети с таким пороком погибают в первые часы жизни. В 1972 году американский профессор кардиолог Ульям Рашкинд впервые в мире провел эндоваскулярную операцию по спасению малыша с такими показаниями. Мой учитель выдающийся хирург Юрий Самуилович Петросян, который тоже работал у Владимира Ивановича Бураковского, сделал ее впервые в СССР в 1973 году. А через пять лет доверил ее проведение мне. Не стану о подробностях. Это совершенно удивительная операция! Вот был кроха просто синего цвета, едва живой. А после нашего вмешательства ребенок на глазах оживает. Уходит синюшность, малыш становится розовым. Живет. Через два месяца этим детям можно сделать открытую операцию на сердце. И дальше нормальная жизнь .
Родители того ребенка сказали вам спасибо?
Баграт Алекян: Такая методика спасения новорожденных с тяжелейшем пороком сердца применяется и сегодня.
Это Баграт: он о том, что для него важнее, существеннее.
— Баграт очень принципиален и строг, даже ортодоксален в плане диагностики и лечения пациентов, — говорит Амиран Шотаевич. — Особенно если это касается выбора в пользу малотравматичного рентгенэндоваскулярного метода лечения больных. Того направления, у истоков которого он стоял в нашей стране. Он проводит мини-инвазивные операции, которые, казалось бы, не очень долгие по времени. Но для их выполнения требуется использование рентгеновских лучей, что, естественно, оставляет отпечаток на его здоровье. Это в буквальном смысле «aliis inserviendo consumor», что в переводе с латыни: «служа другим, сгораю сам». Специальность так и называется — «рентгенэндоваскулярная хирургия».
Баграт помогает пациентам, оперируя их через мелкие проколы, вместо привычных разрезов. Ставит стенты в сосуды, ставит клапаны сердца. В это время его пациенты в сознании и общаются с ним. Баграт первым начинал в нашей стране и даже в мире разработку многих сложнейших сердечных проблем. Например, начал в нашей стране имплантацию аортального клапана закрытым способом. А это требует особой виртуозности и дотошности, чтобы все сделать точно и правильно. Более 95 процентов новых операций врожденных пороков у детей сделаны Багратом.
Есть хирурги, которые оперируют только взрослых. Есть хирурги, которые оперируют только детей. Юбиляр не из их числа: он оперирует и тех, и других. Потому…
Баграт! 50 лет из года в год, изо дня в день перед вами на операционном столе чье-то больное сердце. Да, его надо спасать. Но все-таки… Все-таки — это уже дело привычное. Обычная работа. Что испытываете?
Баграт Алекян: Трепет. Всегда. Даже при любой стандартной операции.
А перед каждой операцией — подробная беседа с самим пациентом, его близкими, с родителями детей… Мама одного спасенного вами малыша в подробностях передавала мне содержание вашей беседы с ней…
Баграт Алекян: Это совершенно обязательно, необходимо. Это моя обязанность. Иначе нельзя! А уж если пациент — ребенок… Надо все объяснить, сказать о возможных рисках. Решение за пациентом.
А если не все удалось, заснуть после такой операции можно?
Баграт Алекян: Я не могу. Даже если знаю, что сделал все, что можно, что мог… Не могу.
Но на следующий день снова в операционную?
Баграт Алекян: Профессии нельзя изменять. А уж тем более нашей.
И следовать известному врачебному девизу: «Не навреди»?
Баграт Алекян: …И помоги…
Источник: Российская газета