За давностью лет эту историю, пожалуй, можно уже рассказать.
Осенним утром 1988 года я — корреспондент «Комсомольской правды» в Индии — вышел из дверей советского посольства в Нью-Дели и отправился к припаркованной неподалеку машине. К автостоянке вела тропинка, заросшая травой. На тропинке стояла девушка. Тоненькая, очень симпатичная, в больших темных очках от солнца. Она заговорила первой. Спросила, говорю ли я по-русски. Потом сообщила, что живет здесь, замужем за индийцем, а приехала из Москвы. Собственно, в этот день она очень торопилась и просила подвезти ее до дому. Вероятно, денег на такси у нее не было.
Она жила неблизко, на северо-западе Дели, в промышленном районе, который назывался Кароль Бах. Я открыл перед ней дверь моей «Контессы», сел за руль, и мы поехали.
За час с небольшим, пока добирались до ее дома, я успел узнать о ней немало. Она познакомилась со своим мужем в Москве, он был на практике в агентстве печати «Новости», переводил на бенгали с русского. Они поженились. Он уговорил ее уехать в Дели. Стали жить в съемной квартире. Сначала у них родилась Наташа, потом мальчик — Шами. Муж — назовем его ВР — устроился преподавать русский язык в частной школе. Она сидела дома с детьми. Жили трудно. Денег постоянно не хватало. Но даже не в этом была ее главная проблема.
Когда я остановил машину у ее дома, она сняла темные очки, и я, сконфузившись, понял, почему она их надела.
Жизнь с господином ВР, увы, не сложилась. Былая романтика быстро растворилась в тяжелом и жарком, как делийский воздух, быту.
Она пригласила зайти в дом и познакомиться с мужем. Господин ВР оказался небольшого роста, он сносно говорил по-русски, но главными в этом скромном и даже бедном доме были чудные дети. Я выпил традиционного чаю с молоком, поблагодарил хозяев, пригласил их в гости и отправился обратно.
Весь путь до центра я пытался осмыслить то, что никак не укладывалось в голове: в маленьком домике на окраине Дели с мужем-индийцем и двумя детьми жила молодая женщина из прекрасной интеллигентной московской семьи с удивительной родословной.
Нина Гончарова(слева) с сестрой Ириной в садике корпункта «Комсомолки»в Нью-Дели. Фото: Юрий Лепский
Нина Гончарова — прапраправнучка блистательной и легендарной жены Пушкина — Натальи Николаевны Гончаровой.
Мы стали дружить. Нина с детьми и с ВР приезжали к нам в корпункт на обеды и ужины, они показывали нам Дели, места неизвестные туристам. Весь наш корреспондентский цех, аккредитованный в Индии, старался как-то помочь Нине. Ей нашлась работа в корпункте Центрального телевидения, на заработанные деньги она смогла в первый раз за долгие годы съездить в Москву…
Но, к сожалению, в отношениях с ВР все становилось только хуже. Солнцезащитные очки стали для нее предметом повседневного быта. И настал момент, когда Нина приехала в наш корпункт, расплакалась и сказала, что так больше не может жить. До полуночи мы придумывали, что делать. И придумали. В конце концов однажды вечером я отвез Нину, маленьких Наташу и Шами в международный аэропорт.
На следующий день приехал господин ВР, сказал, что Нина не ночевала дома, пропали дети, просил помочь. Что было делать? Я молчал, поскольку был связан словом. Он получил письмо от Нины через полторы недели. И опять приехал, и опять просил помочь. Через месяц он вылетел в Москву, но Нину там уже не застал.
Еще через месяц в корпункте «Комсомолки» раздался звонок из маленького скандинавского городка. Звонила Нина. Сказала, что у нее все замечательно. Живет в большом доме у друзей, устраивается на работу, дети пошли в школу. По-прежнему с удовольствием говорят на русском. Что касается ВР, то она старается его забыть. С детьми, конечно, будет сложнее, но со временем она все напишет ВР, и если он захочет, то сможет приехать к детям.
Что было дальше? Это все, что я могу рассказать вам. Пока.
Источник: Российская газета