Из Москвы, из Москвы, из Москвы!

«Звезды» среди беженцев

Страницы южнороссийской прессы революционных лет, особенно при антибольшевистских режимах, пестрели рекламой всевозможных развлечений. Интеллигентные зрители, которых за счет массового бегства из столиц становилось все больше и больше, имели шанс увидеть не только привычных для провинциальных подмостков исполнителей, но и звезд первой величины. Будущий любимец советских детей С. Маршак, выступавший фельетонистом под псевдонимом Доктор Фрикен в екатеринодарской «белой» газете «Утро Юга» , написал такие строки:

Кто там на сцене? Спроси театралов —
Ходотов, Книппер, Смирнов и Качалов.
Люди ценою бессонных ночей
Платят за честь посмотреть москвичей…¹

Подобное происходило в Киеве и Харькове, Одессе и Ростове-на-Дону. Популярными площадками в 1918-1920 гг. были курортные города Крыма, Черноморского побережья Кавказа и Кавказских Минеральных Вод, столица независимой Грузии Тифлис.

Организовать гастроли в условиях Гражданской войны было непросто. Расселение артистов по квартирам в беспрецедентно перенаселенных городах, выбор более-менее благополучного в эпидемиологическом отношении района, аренда подходящего для спектаклей помещения (многие были превращены в госпитали, штабы военных структур или учреждения разнообразных правительств, возникших после революции), переговоры с властями — все это требовало недюжинной энергии.

Художественные коллективы и исполнители, начиная с 1918 года, массово покидали Петроград и Москву. Холодная зима, голод, экспроприации буквально подталкивали к отъезду. Знаменитая писательница Надежда Тэффи вспоминала: «Все кругом хлопотали о выезде» и образно очертила типичный гастрольный маршрут: «Мы катились вниз… по огромной зеленой карте, на которой наискось было напечатано: «Российская империя»»².

Электричество только для театра

Из театральных коллективов, гастролировавших по Югу, самой известной была группа артистов Московского художественного театра (МХТ) — В. Качалов, О. Книппер-Чехова, М. Германова, Н. Массалитинов, Н. Литовцева, И. Берсенев и другие. 1 июня 1919 года они «выдвинулись» из Москвы. Позже к ним присоединились начинающая актриса А. Тарасова и популярный в провинции М. Тарханов. Гастроли закончились в Европе в 1922 года. На Юге ставились, правда, с измененным по сравнению с Москвой составом артистов, «Дядя Ваня», «Вишневый сад», а также «Братья Карамазовы», «У врат царства», «На всякого мудреца довольно простоты», «Осенние скрипки».

Смутное время диктовало свои условия. В Харькове во время представления «Вишневого сада» произошла смена власти: красные покинули город, а деникинцы его захватили. В Ростове-на-Дону заранее арендованное помещение театра превратилось в сыпнотифозный госпиталь и пришлось ограничиться концертной программой взамен полноценных спектаклей, играя «в холоде неуютной сцены с убогими ситцевыми тряпками». Но, как отмечала рецензент, талантливые исполнители «заставили забыть и убогость обстановки, и чихающую публику ростовского «бомонда военного времени»»³.

Екатеринодар встретил артистов гостеприимно, несмотря на то, что на рубеже 1919-1920 гг. буквально «трещал» от беженцев. Электрическое освещение отключалось с семи часов вечера повсюду, кроме правительственных учреждений и госпиталей, однако эти ограничения не распространялись на помещение театра⁴. Необычайной популярностью у местной публики (как и у прежней, московской) пользовалась пьеса И. Сургучева «Осенние скрипки». Екатеринодарцы были убеждены, что автор описал действительную историю, происшедшую в их городе⁵.

«Посмотреть москвичей» приходили даже иностранцы. Британский журналист К.Э. Бекховер вспоминал о беседах с артистами и посещении спектаклей, которые «вышибали слезу патетикой и предчувствием того, что уходит целая эпоха и надвигается трагедия»⁶.

Артисты МХТ участвовали в благотворительных концертах, в том числе в пользу Добровольческой армии, безработных артистов и журналистов. Зрители и пресса восприняли приезд «художественников» восторженно, как «одну из приятных шуток революции»⁷.

В бурном потоке бегущих, в преддверии захвата Екатеринодара Красной армией, артисты МХТ с трудом добралась в Новороссийск, а затем перебрались в Грузию, где вновь попали в объятья поклонников. Спектакли и концерты в Тифлисе и курортных городах продолжались около полугода.

Прилетела к нам «Летучая мышь»

Корреспондент одесского журнала «Дивертисмент», комментируя «бешеный» зимний сезон 1918-1919 гг. в Киеве и Одессе, сравнил гастролирующие столичные театры с беженцами Первой мировой войны, заполонившими Москву и Петроград в 1915 г. Театры-беженцы, как и люди, были разными: «сытые, в мехах и бриллиантах» («Летучая мышь», «Би-ба-бо») и «бедные, но честные скромные театры». Общей их проблемой был поиск помещений: «Антрепренеры-беженцы рыщут по городу, один очень серьезно предлагает приспособить под театр свою холостую квартиру, другой под кабаре — собачью конуру на Пересыпи»⁸.

Театр «Летучая мышь» (детище Н. Балиева, старейший российский театр миниатюр) стабильно собирал полные залы, несмотря на смены власти в Киеве и Одессе. Классический репертуар, прочно утвердившийся на сцене «Летучей мыши» в 1917 г., (а именно тогда столики заменили рядами кресел партера)⁹, удивил, но не разочаровал критику и зрителей.

«Театр Балиева… обратился к более серьезному и капитальному репертуару» — сообщал одесский обозреватель¹⁰. Для политической репутации театра пребывание на Юге не прошло бесследно. После возвращения в Москву «Летучей мыши» предъявляли серьезные обвинения, вплоть до упрека в симпатиях к оккупантам Одессы¹¹.

Еще один «сытый, в мехах и бриллиантах» театр изначально назывался «Би-ба-бо» (Бибабо — мягкая кукла-пересмешница, состоящая из головы и платья в виде перчатки); он был открыт в январе 1917 г. в Петрограде. Среди основателей театра — режиссер К. Марджанов, поэт Н. Агнивцев, комик Ф. Курихин и артистка оперетты Н. Тамара. В начале южных гастролей — в Киеве, осенью 1918 г., театр получил новое имя — «Кривой Джимми». Театр занимал подвал под рестораном гостиницы «Франсуа». На гигантской бочке восседало одноглазое чучело — сам Кривой Джимми. В качестве столов и стульев использовались маленькие и большие дубовые бочки.

Когда в Киеве в 1919 г. на полгода установилась советская власть, а К. Марджанов стал комиссаром театров, некоторое время в подвале «Кривого Джимми» играла труппа нового театра «Арлекин» под руководством будущих мэтров советской кинематографии юных Г. Козинцева и С. Юткевича. Марджанов же активно осваивал революционную тематику. Грандиозный успех имел поставленный им спектакль «Овечий источник» по пьесе Лопе де Вега, где главную роль сыграла В. Юренева. Спектакль задумывался и получился не только как художественное, но и как мощное пропагандистское действо. Восстание крестьян в средневековой Испании осмысливалось авторами постановки с позиций современности. Спектакль позже неоднократно повторялся в Москве, Петрограде, в том числе и вне театральных стен — на открытом воздухе.

А артисты «Кривого Джимми», правда, без Марджанова, «катились вниз по зеленой карте». Автор большинства постановок «Би-ба-бо»-«Кривого Джимми» Н. Агнивцев осенью 1919 г. в Новороссийске открыл в подвальном помещении свой театр с актуальным для города названием «Норд-Ост». Литератор-эмигрант А. Волошин вспоминал: «Один из ближайших сотрудников Агнивцева — ныне покойный — художник Н.А. Кайсаров-Воронков — расписал стены подвала юмористическими набросками на тему «норд-ост в Новороссийске», подобралась очень хорошая труппа и подвал Агнивцева ежевечерне был переполнен… В этом уютном подвале по вечерам сходились люди самых разнообразных взглядов и убеждений. За одним столиком можно было увидеть В.М. Пуришкевича, приехавшего в Добровольческую армию из Франции Владимира Бурцева и Бориса Суворина, издававшего в Новороссийске свое «Вечернее Время»»¹². В 1920 г. Агнивцев вместе с коллективом «Кривого Джимми» уже был в Тифлисе.

«Пышный зал хохочет, аплодирует»

На Юге в годы Гражданской войны оказались два самых «репертуарных» автора — Н. Тэффи и А. Аверченко. В программах большинства театров миниатюр значились их имена. Особенно артистично выступала с произведениями Тэффи и Аверченко женщина-конферансье, экстравагантно одетая и яркая внешне Мария Марадудина.

Читали свои сочинения и сами мэтры (хотя Тэффи не раз признавалась в «отвращении к публичным выступлениям»). Разумеется, они могли позволить себе не только «миниатюрные» подвалы, но и сцены больших театров. Их появление предварялось выступлением популярных мастеров эстрады: конферансье А. Алексеева, А. Бойтлера — талантливого мима с наивным лицом и улыбкой Гуинплена¹³, пародировавшего Ч. Чаплина (впоследствии Бойтлер стал культовым мексиканским режиссером), лучших артистов местных трупп. Завсегдатаями таких концертов были высшие чины деникинской армии.

В Одессе и Харькове, Ростове-на-Дону и Екатеринодаре Н. Тэффи и А. Аверченко неизменно сопровождал аншлаг. «Пышный зал хохочет, аплодирует, смех захватывает тех, кто толпится за кулисами. Последний мой поклон русской публике на русской земле» — писала Тэффи о выступлении в кубанской столице¹⁴.

А. Аверченко, совместно с актером В. Свободиным в Крыму, ставшем последним оплотом белых, организовал театр миниатюр «Гнездо перелетных птиц». Главным режиссером его был один из ярких артистов петроградского «Кривого зеркала» Л. Фенин (впоследствии известный советский комедийный актер). В актерском ансамбле выступала Е. Бучинская — дочь Н. Тэффи, пробовал силы (правда, не очень удачно) сам А. Аверченко. В театре гастролировали «король фельетонистов» В. Дорошевич (он читал сказку о Баядерке), певец Л. Собинов, мастер балета М. Мордкин. Позже «перелетные птицы» покинули Севастополь и свили новое гнездо в Константинополе. Почти через 100 лет, летом 2018 г. в московском театре «Сфера» история «Гнезда перелетных птиц» была представлена современному зрителю.

«Сильва, ты меня не любишь»

Можно без преувеличения сказать, что на Юге собрался почти весь цвет тогдашней русской оперетты. Гастролировала труппа К. Грекова — блестящего актера, режиссера московских опереточных трупп, оперетта под управлением К. Павлова и Ф. Валентетти. В их составе были популярные «героини» дореволюционного опереточного театра — В. Пионтковская и В. Кавецкая. Здесь выступали С. Линь, Н. Тамара, М. Вавич, А. Кошевский, Д. Данильский.

Афиши опереточных трупп были достаточно однообразны и мало отличались от дореволюционных, если не считать присутствия в них «Сильвы» И. Кальмана — новомодной оперетты, премьера которой состоялась в конце 1915 г. в Вене (под оригинальным названием «Королева чардаша»). В России, находившейся в состоянии войны с Австро-Венгрией, оперетту, дабы завуалировать этническую окраску, назвали по имени главной героини, а нескольких персонажей наоборот «нарекли» иначе. Импресарио гастролирующей по Югу труппы МХТ Л. Леонидов, вспоминая Ростов-на-Дону 1919 года, писал: «Куда не посмотришь — Пир во время чумы. И оркестры, оркестры, и всюду одно и то же: — » Сильва, ты меня не любишь? Сильва, ты меня погубишь…»»¹⁵

С успехом проходили гастроли известных оперных певцов: Д. Смирнова, К. Запорожца, Н. Шевелева, П. Цесевича, Е. Петренко, Т. Павловой, Н. Кошиц, Л. Собинова. Но рекорды по популярности били не они…

«На одном кресле сидели по двое»

«Где вы теперь, и кто вас бьет наганом? Куда умчал вас шумный грузовик? С кем были вы: с Петлюрой или с паном, иль может быть вы просто большевик…» — так звучали первые строки пародии на знаменитый романс А. Вертинского: «Где Вы теперь? Кто вам целует пальцы? Куда ушел ваш китайчонок Ли?»¹⁶.

Вертинского стабильно критиковали в прессе; в Одессе даже прошел театрализованный диспут «Суд над Вертинским». Это еще больше подогревало зрительский ажиотаж. О неизменных аншлагах сообщали газеты Одессы и Киева, Ростова-на-Дону и Харькова, Екатеринодара, Владикавказа. Вертинский выходил на сцену в костюме Пьеро, с бледным от слоев пудры лицом и исполнял так любимые публикой «Ваши пальцы пахнут ладаном», «Безноженька», «Маленький креольчик», «Лиловый негр». Особенным успехом пользовалась написанная в октябре 1917 г. песня «То, что я должен сказать» в память о погибших юнкерах («Я не знаю, зачем и кому это нужно… Кто послал их на смерть недрожавшей рукой…»). Она нередко объявлялась под названием «На смерть белогвардейцев», что более соответствовало духу времени.

«Вера Холодная набила театр битком, уплотнив массу публики до того, что на одном кресле сидели по двое. Тут «испанка» не помешала. Больные приползли, слабые притащились», — писал ведущий одесский театральный обозреватель в октябре 1918 г. Сам он не был в восторге от концерта и утверждал, что королева экрана «ужасно танцует и плохо играет», а ее партнер по многочисленным фильмам В. Максимов «отвратительно читает плохие стихи». «Овации, истерики, гимны и коленопреклонение» публики объяснялись простым любопытством, желанием лично лицезреть знаменитых киноактеров¹⁷. Действительно, зрители боготворили Холодную. Только-только киевской киностудией был выпущен в прокат фильм «Тернистый путь славы», где Вера Холодная сыграла роль главной героини Веры Северной, фактически саму себя.

Всего через несколько месяцев она умерла от «испанки». Огромные сборы делал отснятый П. Чардыниным фильм «Похороны Веры Холодной», где мертвая актриса была наряжена в один из лучших своих туалетов и тщательно загримирована. Известный политик-монархист В.В. Шульгин, посетивший премьеру, вспоминал: «Одесса. Конечно, пришли посмотреть Веру Холодную. После своего трагического конца она стала «посмертным произведением», тем, чего уже нет…»¹⁸.

Южные гастроли для артистов были своеобразной попыткой оттянуть время выбора между эмиграцией и новой Россией, выжить вдали от эпицентра революции. Зрители, в свою очередь, получили возможность хотя бы ненадолго погрузиться в атмосферу ушедшей, казавшейся теперь бесконечно прекрасной жизни.

<sup>1. Д-р Фрикен. Сказочный город // Утро Юга. 1919. 11 декабря.
2. Тэффи Н.А. Моя летопись. М., 2005. С. 18, 165.
3. Анчарова М. Концерты артистов Художественного театра // Парус, 1919, 30 ноября (13 декабря).
4. Бертенсон С. Вокруг искусства. Холливуд, 1957. С. 281.
5. Шверубович В.В. О старом Художественном театре. М., 1990. С. 241.
6. Лучинский Ю. Столица белого Юга глазами британского журналиста. Карл Эрик Бекхофер «В деникинской России и на Кавказе» // Родная Кубань. 2017. N 3. С. 116-119.
7. Гастроли артистов МХТ // Утро Юга. 1919. 19 дек.
8. Кэти Бос. Бешеный сезон // Дивертисмент. 1918. N 10. С. 1-2.
9. Тихвинская Л. Кабаре и театры миниатюр в России. М., 1995. С. 371.
10. Альцест. Заметки театрала // Мельпомена. 1919. N 43. С. 8-9.
11. Золотницкий Д. Зори театрального Октября. Л., 1976. С. 168.
12. Волошин А. Николай Агнивцев // Новое русское слово. 1951. 11 ноября.
13. Главный герой романа В. Гюго «Человек, который смеется».
14. Тэффи Н.А. Указ. соч. С. 162-163.
15. Леонидов Л.Д. Рампа и жизнь. Воспоминания и встречи. Париж, 1955. С. 151.
16. Боровой С. Воспоминания. М., 1993. С. 77.
17. Незнакомец. Театральный фельетон // Огоньки. 1918. N 22. С. 13.
18. Шульгин В.В. Дни. 1920: Записки. М., 1989. C. 310.</sup>