Два весьма болезненных вопроса обсуждала рабочая группа, созданная при комитете Госдумы по безопасности: увеличение возрастного ценза с 18 до 21 года для приобретения гражданского оружия и разрешение внеплановых проверок частных охранных предприятий (ранее — ЧОПов), особенно тех, кто обеспечивает безопасность поликлиник, больниц, детских садов, школ, колледжей и вузов.
Текста законопроекта еще нет — это было только первое заседание группы, где намечались общие позиции, выяснялись мнения и «болевые точки». Хотя участники обсуждения пообещали представить законопроект уже в декабре. Необходимость такого обсуждения назрела давно, но особо его актуальность подчеркнула недавняя трагедия в Керчи, когда погибли два десятка студентов. Именно тогда президент России Владимир Путин потребовал, в том числе и от Росгвардии, предложений в изменение оружейного законодательства. Причем эти изменения совсем не обязательно должны носить запретительный или ужесточающий характер. Скорее — уточняющий или конкретизирующий. Тут главное — предотвратить возможную беду.
Именно поэтому официальный представитель Росгвардии генерал-майор Валерий Грибакин подчеркнул в беседе с корреспондентом «Российской газеты», что законодательные инициативы в Госдуму вносили и обсуждали, как говорится, всем миром — то есть экспертным сообществом. В которое входят и представители стрелковых и охотничьих клубов и обществ, и депутаты от различных партий, психологи, социологи, экономисты, медики и педагоги. Да, представители Росгвардии высказали предложения и отстаивали свое мнение. Но дискуссия оказалась непростой.
Предложение увеличить возрастной ценз до 21 года, когда гражданину России будет разрешено впервые приобретать гладкоствольное длинноствольное оружие, поначалу вызвало ожидаемое недоумение. Примерно такое же, как и отмененный уже запрет на приобретение алкоголя до достижения этого пресловутого возраста. (Кстати, а почему именно 21 год? Чем плох возраст в 23 года или 25 лет?) Оппоненты резонно возражали: тогда надо менять и призывной возраст.
В самом деле, запихивать мальчишку в танк или атомную подводную лодку, посылать в составе десанта на верную смерть против в десять раз превосходящих численностью боевиков (помянем 6-ю роту) — можно. А выпить водки или купить двухстволку — нельзя.
Но психологи и социологи утверждают, что предложение увеличить возрастной ценз для приобретения гражданского оружия — вполне логично. В танке, на боевом корабле, возле крупнокалиберной пушки или «Искандера», на стрельбище или в карауле с «Калашниковым» 18-летний мальчишка — не сам по себе, а под присмотром своих сержантов и офицеров. Ему с первых секунд в армии или на флоте внушают, что любое оружие и техника, которые ему вручают, — не его личная собственность, а средство защиты Родины, сослуживцев и его самого, любимого. Правильно всем этим распорядишься — останешься живым. А может, красивый значок или медаль получишь. Более того, 18 лет — самый подходящий возраст для военного обучения, когда еще не утрачена способность все «мотать на подкорку» и не известен страх, вернее, не стало довлеть чувство самосохранения, что свойственно умудренному опытом человеку. Это правильно и проверено историей — на Руси обучали серьезно владеть оружием с 13-14 лет. А в княжескую, то есть — профессиональную дружину, готовили вообще с 8-10 лет, зачисляли в так называемые «детские». И так было не только на Руси.
В карауле с «Калашниковым» 18-летний мальчишка — не сам по себе, а под присмотром сержантов
Но когда в таком возрасте у тебя в руках твой, только твой, личный ствол и не стоят над душой отцы-командиры, — чувства совсем другие. Тут запросто можно возомнить себя чуть ли не богом, вершителем судеб, властелином чужих жизней. И кому-то из юнцов может захотеться повластвовать над этими чужими жизнями.
Впрочем, что, собственно, особо меняет увеличение возрастного ценза? По словам Валерия Грибакина, из более чем 4 миллионов владельцев гражданского оружия только 15 тысяч из них — в возрасте от 18 до 21 года. С одной стороны — ничтожно мало. С другой — один из них в Керчи устроил немотивированную бойню. Да, в людей порой стреляют владельцы зарегистрированного оружия и других, более старших возрастов. Но — гораздо реже и это совсем другая история. И, кстати, почему-то никто не возражает против уже существующего возрастного ценза — все тот же 21 год — на приобретение огнестрельного оружия ограниченного поражения, то есть — травматических пистолетов. Вот он, законодательный парадокс: пистолет, из которого теоретически нельзя убить человека, покупать до достижения определенного возраста — запрещено, а гладкоствольное ружье, выстрел из которого крупной дробью или волчьей картечью сравним на близкой дистанции с пулеметной очередью, — можно. Наверное, есть резон привести в соответствие эти положения — пусть все виды гражданского оружия приобретаются с 21 года.
Разрешать иметь личное оружие надо после службы в армии или прохождения военной подготовки
Опять же, увеличение возрастного ценза не будет распространяться на спортсменов и егерей. И еще — представителей народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, для которых охота — способ выживания. Они стреляют в разных зверей с раннего детства — жизнь у них такая.
Вообще же, как считают эксперты, российское оружейное законодательство (речь идет о гражданском оружии) — одно из самых разумных и сбалансированных в мире. Как обычно бывает в России, у нас проблема только в одном — в безукоризненном соблюдении оружейного законодательства и в строгом контроле за этим соблюдением. Вот это уже — забота Росгвардии.
Комментарии
Юрий Жданов, глава Всероссийской полицейской ассоциации, генерал-лейтенант:
— Необходимо усиление контроля за лицами, получающими разрешение на оружие, в том числе более тщательная проверка их медицинских документов. Само по себе увеличение возраста получения разрешения представляется сомнительным. Не стоит забывать, что 18 лет — законодательно установленный возраст полной дееспособности граждан. Предлагается повысить возрастной ценз на получение оружия, но почему-то параллельно не предлагается, например, увеличить призывной возраст. То есть молодые люди с 18 лет обязаны исполнять свой долг по защите Отечества, чаще всего с оружием в руках и в ситуациях, приближенных к боевым, а в гражданской жизни, даже отслужив в армии, — не смогут получить разрешение на оружие до 21 года. Инициатива должна согласовываться с Федеральным законом «О воинской обязанности». Воинская обязанность предполагает службу с оружием. Разрешать иметь личное оружие надо после службы в армии или прохождения военной подготовки, когда человек начинает понимать ответственность за его использование.
Антон Цветков, председатель Экспертного совета по безопасности и взаимоотношениям граждан с правоохранительными ведомствами:
— Если завтра подросток, имеющий водительские права и владеющий автомобилем, который, кстати, является объектом повышенной опасности, совершит серьезное преступление, управляя этим автомобилем, мы тоже будем повышать возраст получения водительских прав?
Нужно не повышать возраст приобретения оружия, а проводить реальные и эффективные проверки их владельцев по месту жительства. К сожалению, сейчас отношение многих участковых к этим проверкам зачастую достаточно халатное. А у Росгвардии нет такого количества сотрудников, чтобы проверять всех владельцев оружия. Также мы видим, что крайне плохо устроена и регулируется выдача медицинских справок, необходимых для получения разрешения на оружие, они продаются в открытую. Многие наркоманы, например, не стоят на учете, да и психически больные люди тоже. И по сути нет разницы — наркоману, психопату, хулигану 20 или 22 года.
Сейчас разрешение выдается формально: сдал все необходимые справки и документы, и оружие тебе обязаны выдать. Нередки случаи, когда в ходе проверки участковый видит, что оружием владеет отморозок, но хранится оно по всем формальным правилам. Правоохранители ничего сделать не могут, закон не на их стороне. А они должны иметь право ставить вопрос о прекращении действия разрешения и об изъятии оружия.
Подготовил Иван Петров.
Источник: Российская газета